НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ

ПРОДУКТ ПЕРВОЙ СВЕЖЕСТИ

СЛУЧАЙ С ПАПОЙ

В пять утра вернулся папа
обещаньям вопреки.
В чем-то белом плащ и шляпа,
в чем-то рыжем башмаки.
Источая запах виски
и крича «Душа горит!»,
он ругался по-английски
с переходом на иврит.
Он кричал: в народ хожденье
запретить нельзя ему,
потому что день рожденья,
потому что потому…
и что хочет быть зеленым
он, как Гена-крокодил;
поздоровался с фургоном,
лбом ограду повредил.
А потом про «мани, мани».
песню пел, читал стихи,
а сбежавшейся охране
оптом отпустил грехи;
обслюнявил в обе щеки
бледного секретаря…

Ватикан, конечно, в шоке,
откровенно говоря.

***

ПОЛОСАТАЯ ЖИЗНЬ

О, как сочувствую я вам,
Девчонки,
в сущности, подростки,
когда в руках листок – а там
две эти жуткие полоски!

На полушария свои
навлек я тоже приключенья,
затеяв на глазах ГАИ
сплошной двойной пересеченье.

Что толку рвать теперь власы
в бессильной Небу укоризне –
две роковые полосы
уже не вычеркнуть из жизни.

Две полосы и там, и тут,
орудия коварной мести,
они промашки нашей ждут,
те на асфальте, те на тесте.*

Видать, для смеха Высший кто-то
в один подкласс объединил
всех нас – безбашенных водил
и жертв случайного залета.

*Тесте на беременность, естественно.

***

ПРИМЕТА

Смертельной жаждою томим,
пустыней знойной я влачился.
В час дня мне лысый черт явился,
в два – шестикрылый серафим;
промчался Сальвадор Дали,
взнуздавший что-то вроде краба;
прошли три стройных баобаба;
прошлепала в хиджабе жаба…

а под вечер возникла баба
с пустыми ведрами вдали.

И я подумал: все, кранты,
пустые ведра – это финиш.
Мужик, по всем приметам, ты
сейчас коньки свои откинешь.
Но все-таки побрел за ней,
козел козлом, баран бараном.
А там, в низине, за барханом
звенел родник, журчал ручей…

…Я пил и размышлял, что аб-
солютизировать приметы
наверно не должны поэты;
иные здесь приоритеты,
иной отсчёт, иной масштаб.
И пусть лишь сон это, друзья,
но не расстроюсь я отныне,
коль снова бабу встречу я
с пустыми ведрами
в пустыне.

***

ПО МОТИВАМ МИФА
Анатолию Белкину

Когда процветала в Элладе античность,
жила там одна монструозная личность.
Не страшны ей были ни меч, ни копье.
Медузой Горгоною звали ее.

Она убивала не током, не ядом,
она убивала пронзительным взглядом.
Как бросит бывалоча взгляд из-под век –
и вмиг каменеет живой человек.

Она и доныне бросала бы взгляды,
вконец обезлюдив просторы Эллады,
когда б не один… Кто б, вы думали, сей?
Сынишка Данаи и Зевса Персей.

Бесстрашно к Горгоне стопы он направил
и с божьею помощью тварь обезглавил.
(Подробности рейда Персея туда
найдешь в Википедии ты без труда.)

О, как были эллины этому рады!
А некий мудрец, поразив всех умом,
промолвил: «Она пострадала за взгляды,
и что поразительно – в смысле прямом!»

***